ЮНОСТЬ

[float=left][/float]...Екатерине было всего пятнадцать лет, когда неожиданная смерть Климента VII полностью свела на нет ее политическую роль. Юная итальянка прекрасно понимала, что высокомерные французы относятся к ней, как к карикатуре на принцессу. Теперь же выскочка из иноземного купеческого рода оказалась еще и бесприданницей, не имеющей никакой поддержки со стороны своей семьи и никаких связей во Франции. Не удивительно, что в такой ситуации молодую принцессу мог охватить ужас. Будь она хотя бы красивой, ей, может быть, и удалось бы снискать любовь нового окружения. Но ее тяжелые скулы и пронзительные глаза выдавали характер сильный и упрямый, который не удавалось скрыть ни одному портретисту. Итальянские наряды Екатерины, ее акцент, манеры, привычки — лишь напоминали людям о военных поражениях в Италии и утраченной для Франции возможности реванша через брак...
...Екатерина была не из тех, кто легко падает духом. Практичная и трезвомыслящая, она прекрасно понимала, что не в силах изменить обстоятельства своего рождения или внешность. Зато она призвала на помощь всю свою недюжинную волю, обаяние и сообразительность, чтобы переломить ситуацию, так очевидно складывавшуюся не в ее пользу. Вполне отдавая отчет в собственной непопулярности, новоявленная принцесса решила приручить самых влиятельных людей при дворе.
...Екатерину особенно ценили за ее личные качества. Она всегда угадывала, как можно развлечь короля, даже если он пребывал в дурном настроении. Быстрая, ловкая, физически выносливая, она ни в чем не отставала от своего энергичного свекра. Екатерина увлекалась «честными состязаниями, наподобие танцев, в которых являла немалое умение и величие манер» и могла легко продемонстрировать новейшие итальянские танцы, чем неизменно восхищала Франциска.
Подобно королю, Екатерина любила охоту и могла взять любой барьер, лишь бы не отстать от его величества. Даже падения с лошади переносила спокойно и храбро, и была немедленно готова к новым испытаниям. Среди новшеств, которые молодая итальянка привезла с собой, было боковое седло, коего еще не видела Франция. Прежде французские дамы пользовались для верховой езды неуклюжим приспособлением, напоминавшим кресло, поставленное боком и закрепленное на спине лошади. Оно позволяло лишь медленную прогулочную езду. Боковое седло помогло женщинам и держаться вровень с мужчинами, и показывать ножки. Икры Екатерины были хорошей формы, так что она пользовалась любой возможностью продемонстрировать и это свое достоинство.
...Екатерина старалась проводить как можно больше времени с Франциском— слушая, обучаясь, наблюдая. Несмотря на многие недостатки, Франциск был истинным королем до мозга костей. Историк-хронист аббат Пьер де Брантом, побывавший до этого и солдатом, и придворным, сказал о Екатерине того времени: «Ее роль состояла в том, чтобы не иметь никаких ролей, пока это не потребуется королю». Манера разговора юной итальянки, свидетельствовавшая о более глубокой эрудиции, нежели у большинства девушек ее возраста, изумляла Франциска; он ценил остроумие Екатерины и ее живой интеллект. Свободно участвуя в забавах королевского кружка, непристойных беседах и вольных шутках, юная герцогиня проявляла массу терпения и такта.
...Хотя обаяние и живость Екатерины сумели расположить к ней свекра и его наперсников, оставался один человек, с которым она так и не сумела сблизиться, а именно— ее собственный муж. Генрих обращался с женой учтиво, но его безразличие при этом было очевидно. Он, вероятно, сожалел о том, какую жену ему выбрал отец, и причины на то имелись. Екатерина не привлекала Генриха как женщина, не являлась особой королевской крови и не сумела принести с собой того приданого, какое было обещано.