- Проклятье! Еще бы протестантские князьки были довольны тем, как мы причесали Францию в августе прошлого года, Монсеньор! - воскликнул Келюс, - естественно, они до сих пор сидят, поджав хвосты и ворчат, подобно побитым собакам. Забудьте Вы дорогу, она уже позади, какая бы ни была. Конечно, Монлюк хитрая старая лисица, но я склонен ему доверять. Эти поляки хоть отчасти и дикари и одеваются странно, но нужно быть вовсе недальновидными глупцами, чтобы не понимать, какую честь им оказали!

Юный граф не вполне разделял меланхолию сюзерена. Вот уж никогда бы он не подумал, что будет ждать польского города. А поди ж ты, белый саван на бесконечных полях и темные грачи деревенских домов под снеговыми шапками примелькались до тошноты. По-настоящему крупный город уже казался желанным, как моряку - полоска суши на горизонте. И да, в словах было много наивности и много надежды, потому что, дьявол подери, не может же все быть настолько паршиво!

Закончив самым уверенным тоном, юный Леви ощутимо ткнулся каблуком в ногу сидевшего рядом Ногаре и послал говорящий взгляд Шомбергу: поддержите же, черт возьми!

- Amen, Шомберг. И начать осенять можно уже сейчас, я как раз могу это сказать с уверенностью, - звонко и задорно заметил кто-то по ту сторону экипажа.

Шомберг никогда не имел проблем с голосом, глотка у него работала как надо. Время от времени закрывающий окна ковер слегка отводили, дабы дать доступ свежему воздуху, так что сейчас через эту небольшую щель пламенная речь Жоржа была слышна не хуже иерихонских труб.

Сен-Сюльпис четверть часа назад заявил: пока он сидел на этих подушках, у него затекло все, что только можно, и отпросился поразмяться; сейчас молодой человек подъехал к королевским саням с важным донесением.

- Прошу прощения, сир, до Познани менее одного лье, - доложил он, - о Вашем скором прибытии, разумеется, уже знают, гонец отправлен. Еще немного и Вам подведут лошадей, дабы, как Вы и пожелали, Вы въехали в город верхом. Они проделали путь шагом и без всадника, так что будут выглядеть как подобает. И еще, Рамбуйе* передал: прежде чем вы войдете в Краков, Вашему Величеству предстоит поучаствовать в похоронной церемонии почившего короля Сигизмунда в городе Кы... кны... Кнышин.

Запнулся, но выговорил, очень довольный собой. Получилось, конечно, не сразу, но получилось же! Такое название произнести это целый подвиг. Что за язык у этих поляков?! Проще произнести фразу по-французски с полным ртом камней, чем свободно одно слово по-польски.

- Да, в процессии также будет участвовать принцесса Анна, - добавил молодой человек. Судя по голосу, улыбку удержать Анри не удалось. Вопрос был весьма щекотливый и имя достойной сестрицы покойного короля действовало на Генриха как заноза в нежном месте.

*Посол Франции в Польше

- Как, и принцесса Анна? – прошептал Шомберг Келюсу, выбираясь в след за королём из возка, - Oh, Mein Gott!... Это пострашнее глубоких снегов, дремучих лесов, снежных пустынь и еретиков, даже если их собрать со всего света, клянусь Вельзевулом!... Ирония, а? Божьи шутки, граф? От одной престарелой венценосной уродины наш принц некогда избавился, но рискует попасть в неаппетитные объятия другой… Воистину, тяжек монарший венец!... Есть ли средство избавиться от столь удручающего союза? Боюсь, новые подданные короля не склонны радеть о его удовольствиях…

Кстати! Эти лесные дворянчики спесивы и заносчивы, как принцы крови. Возможно, придётся схлестнуться, - барон оживился,- Я размышлял над этим… Каково будет с рапирой против их турецких сабель? Честно ли, и соответствует ли дворянской и рыцарской чести? Признаюсь, эта dilemma меня весьма озаботила.  Вероятно, придётся просить короля открыть для них школу фехтования. Пусть хоть слегка поупражняются прежде, чем мы начнём их свежевать, ха! Но это, наверное, потом. Король - политик, и нам пока придётся целовать эти милые вислоусые рожи… Крепитесь, граф…

Город гудел, кипел, обсуждал. Уже давно было известно, что по пути в столицу король проедет через Познань. Вести о его передвижении прибывали регулярно. Население в преддверии события столь крупного увеличилось раза в два. Съехались все, у кого только была малейшая возможность, из окрестных небольших городков и деревень.

Уже неделю происходило форменное сумасшествие: все городские плотники занимались тем, что без продыха достраивали настилы и щиты, чтобы выделить прекрасное и скрыть неприглядное и работали до тех пор, пока буквально не падали. Тогда их заменяли другие. Мусорщики убирали весь мусор и буквально вылизывали улицы. Все швеи лихорадочно дошивали флаги, флажки и готовили гирлянды искусственных цветов, все горожане красили стены своих домов и украшали фасады, а лавочники обновляли вывески.

Кому повезло жить возле площади Старого Рынка и рядом с собором, те сдавали место у своих окон на верхних этажах любопытным и потирали руки, подсчитывая доход. Места в комнате хватит на добрый десяток человек и не беда, ежели они поломают друг другу ребра. Ребра срастутся, а зрелище запомнится.

Еще бы, большинство из жителей за всю жизнь не видели живого француза, а тут не только новый король, но король-француз, а с ним несколько сотен человек таких же как он. Какие они, эти иностранцы?.. Похожи на нас хоть в чем-то? Во что они одеваются? Правда, что они не носят бород? Мальчишки дали себе слово оседлать крыши и им бы ничего за это не было. Не до того. Вести начали приходить чаще и чаще. Король за три сотни верст. За сто. Подъезжает!..

Еще было темно, когда люди начали стекаться от самых ворот и вплоть до сердца города. Февральская стужа была, казалось, нипочем, привычные. Главное заправиться хорошенько: жирный суп, хлеб, у кого было - мясо, принять малость для согрева да и одеться потеплее. Остались по домам, пожалуй, лишь дряхлые старики да роженицы.

- Посторонись, туша, - ворчал один внушительный пан другому, - весь вид перекрыл.

- Сам ты туша, похудей некоторых буду, стой уже где стоишь, - огрызался тот в ответ, двинув его локтем в толстый бок.

- Марыся! Марыся, пани, здесь еще есть куда встать, иди к нам! - кричала закутанная в теплый платок пани соседке, которую случайно углядела на противоположной стороне плотно утрамбованной улицы. Разумеется, лучшие места достались людям повыше рангом, а вот за остальные шла ожесточенная борьба.

Ловкие торговцы тоже не остались без наживы. Они сновали туда-сюда, наперебой расхваливали свой товар и очень кстати предлагали красноносому люду снедь на перекус и дымящийся сбитень. Карманники уже успели стянуть у многих зазевавшихся кошельки, также втихомолку ликуя, что собралась эдакая толпа. Стража находилась в полной готовности пройтись по спинам бузёров палками, дай только повод.

Кто-то радовался, кто-то находился в скептическом ожидании, но не было никого, кто бы был равнодушен. На мощных городских стенах застыли многочисленные трубачи. До рези в глазах они всматривались вперед, дабы вовремя предупредить о приближении государя. Небольшие пушки устроились там же и готовы были выпалить в честь нового монарха Польского королевства.