Как только королева открывала глаза, вместе с нею просыпались многочисленные тяготы, которые она носила на своих плечах уже не один десяток лет. Хотя здесь мы, кажется, не совсем правы – она думала даже во сне. Этот день начинался так же, как любой другой. Екатерине поднесли умывание, сменили ее ночную сорочку на дневные одежды, расчесали волосы и вот они уже оказались скрыты под привычным темным чепцом с лентами, помассировали руки с ее любимыми ароматными маслами. В воздухе запахло лавандой. Однако вся эта толкотня и куриное квохтанье вокруг ее особы не мешали флорентийке замечать всё, что происходит вокруг нее.
Екатерине был известен каждый шаг давних отношений ее сына и д’Атри. Она привыкла держать ухо востро и следила за происходящим, не считая необходимым пока вмешиваться. Королева Елизавета вынашивала сейчас возможного наследника. Стало быть, ее можно было вычеркнуть из списка претенденток на королевское ложе. Да она никогда и не интересовала Карла. Мари Туше в мыслях флорентийки фигурировала не больше какой-нибудь мыши, пробравшейся в кладовую. А вот что касается д’Атри… Та сегодня имела столь задумчиво-рассеянный вид, что Екатерина могла бы поклясться – окликни она сейчас свою фрейлину, та не услышала бы ее.
Что ж. Раз так, то, пожалуй, вот теперь пора приложить эти вздохи под луной к чему-то полезному.
- Дамы, оставьте нас с госпожой д’Аквавива наедине, - распорядилась она.

Фрейлины удалились разноцветной шуршащей стайкой.
Надо сказать, голос Екатерины имел свойство выводить и не из такой задумчивости, впрочем, точно так же как и повергать в нее. Однако сейчас в нем не было гневливых резких нот - не за что и не за чем. А вот если бы кто-то иной позволил себе в ее присутствии витать в облаках, был бы резко одернут. Флорентийка благоволила к молодой д'Атри. Стоило признать - дочь внешне изрядно похожа была на мать, а свою фрейлину Камиллу Караччиоли Екатерина помнила преотлично. Маленькая неаполитанка была очень хороша, и в отличие от множества болтливых куриц, которые сейчас ее окружают, была сметлива и имела характер. И при этом отлично знала, когда и где стоит проявлять свой неаполитанский нрав, а когда - нет. О, да, под опасной сенью Везувия, уничтожившего Помпеи и Геркуланум, под соленым ветром с залива и лучами неаполитанского солнца, навсегда зажигающего кровь, обретаются весьма своеобразные натуры. Она оказала королеве множество полезных услуг, и ее партия - ее соотечественник герцог д'Атри - говорит сама за себя. Ну а потом Екатерина взяла под свое покровительство девочку - тоже факт довольно говорящий.
- Я хочу затронуть деликатную тему, милочка, - обратилась она к Анне, переходя сразу же к делу и не отказывая себе в удовольствии говорить на языке своей родной Тосканы, - ваши отношения с королем. Кажется, у вас настоящая идиллия, я права? Поделитесь со своей королевой,  - флорентийка мягко взяла двумя пальцами подбородок молодой женщины, чуть приподнимая ее лицо.

Отредактировано Екатерина Медичи (2013-09-07 15:23:19)

- Что вы, детка, с чего это вы вдруг решили, что я против ваших отношений с Карлом? - королева-мать приподняла бровь и провела пальцем по щеке молодой д'Атри, - нет. Я не прошу от вас таких жертв. Что же я - чудовище? Любите его? Любите. Оставайтесь с ним рядом. Мой сын несет на плечах тяжкий груз, а сейчас у него особенно нелегкое время. Вы видите, что происходит, Анна: этот Колиньи... - глаза Екатерины потемнели, как небо перед грозой, и стали почти черными, она с трудом сдерживалась, чтобы не спугнуть неаполитанку, - этот Колиньи, ничуть не скрывая своих намерений, ради удовлетворения собственных амбиций подначивает его совершить страшную ошибку, которая может погубить Францию. Эта война будет гибельной.
Ненависть, которую она испытывала к Адмиралу, в последние недели достигла своего пика. Карл полностью одурманен был этим старым гугенотским выскочкой - чтобы досадить матери, он готов был пойти на всё что угодно. Чего только стоит то, как он обращается к Колиньи: записав мать во враги, он называет этого еретика отцом! Доводы, приводимые разумным Таванном, ослепленный гордостью Адмирал открыто поднимал на смех и даже осмеливался намекать, что отсутствие внешних шагов будет трусостью. Кто мешает войне с Испанией - тот не настоящий француз, и у него в животе - красный крест! - заявил он недавно. Каково?! Глупец. Слепец.

Отредактировано Екатерина Медичи (2013-09-09 17:24:27)

- Как вы, однако, рассудительны, Анна, а только именно память о победах приводила к поражению самых великих полководцев. Раз вы так поднаторели в истории, то это вам должно быть известно, - усмехнулась флорентийка, - Не победы предков, красиво и гордо увековеченные в истории, должно штудировать мудрому монарху, а тщательно разбирать их горькие поражения, чтобы избежать их. И не до благих дел сейчас, когда кто бы нам самим помог, - подумала она вслух, обращаясь скорее к себе самой, чем к девице, которой совершенно не по чину влезать в политику. Это совершенно не ее дело. Но стоит признаться - у самой Екатерины холодели руки при мыслях о повторении Павии.
- Впрочем, не будем об этом, - резко оборвала королева-мать собственные рассуждения, очнувшись, - довольно того, что мы обе знаем - несмотря на текущую в ваших жилах кровь, вы добрая француженка. И помимо всего, вы обладаете обаянием, которое в сочетании с сообразительностью - сильное оружие. И возможно, именно это оружие окажет влияние на судьбы Франции. Необходимо, чтобы Карл отвлекся от мыслей об этой войне. Любой король остается мужчиной, а когда мужчина ревнует, это занимает его мысли куда сильнее, чем счастливая взаимность, потому что задевает самолюбие. И между прочим, это даже полезно для столь долгой связи как ваша. Это освежает, добавляет искры. Вы конечно понимаете, что объект должен быть достойный. Соперничество между моими сыновьями меня всегда огорчало. Но сейчас это может пойти на пользу. Лучшей кандидатуры чем Генрих здесь не найти. Обратите своё внимание на герцога Анжуйского, он обратит своё на вас - это уж вам решать, как именно этого добиться.

Отредактировано Екатерина Медичи (2013-09-16 16:20:15)

- Если бы вы по-настоящему поняли меня, милая, то я не слышала бы в вашем голосе сомнения, - Екатерина буквально впилась глазами в глаза Анны и снова взяла ее двумя пальцами за округлый мягкий подбородок - не жестко, но достаточно твердо, лишая возможности отвести взгляд, - я повторю еще раз - речь идет ни много ни мало о судьбах Франции. Оплошности допустить нельзя, необходимо действовать наверняка. Это должно быть быстро и действенно, слышите?
Каждое слово королевы-матери сейчас было не просто веским, а увесистым, словно хороший валун. Для нее после стольких десятилетий постоянной борьбы - сперва за собственное выживание, а потом на благо семьи и Франции - все уловки мадемуазель д'Атри были шиты белыми нитками. Она еще будет юлить! Она могла бы попытаться обойтись размытыми фразами с кем угодно, только не с флорентийкой. Сколько сложнейших разговоров, балансируя на краю пропасти, на лезвии кинжала пришлось вести Екатерине. Разговоров, похожих не на беседу, а скорее на схватку: не на жизнь, а на смерть. Сколько сильнейших противников пришлось повидать на своём веку. Приходилось и оступаться и одерживать триумфальные бескровные победы.
Где уж было что-то скрыть от нее молодой девице? Изменение дыхания, едва заметная краска на щеках, тень растерянности в глазах маленькой неаполитанки были для Медичи равны тому, как если бы Анна вслух сказала всё, что думает. Мадонна... Да неужели д'Атри полагает, что Екатерина обратилась бы именно к ней, если бы не знала совершенно точно, что та имеет лазейку в душу Карла и неужели дерзка настолько, что считает себя изобретательнее своей госпожи, которая предложила самый действенный способ? Медичи едва сдержалась от холодной усмешки.

Так-то лучше... Екатерина мягко потрепала мадемуазель д'Атри по щеке. Жест, которого от нее удостаивались крайне немногие - собственной ее дочери подобная ласка за всю жизнь перепадала считанное количество раз. Причем считанное по пальцам одной руки.
- Я не сомневаюсь в вас, душечка, - спокойно ответила флорентийка, приподняв углы губ, - повторяю - вы обладаете всем, что нужно для такого дела. Я знаю - вы меня не разочаруете.
Для последней фразы она выбрала нейтральный тон, предоставив мадемуазель самой догадываться - что это было, предупреждение или ободряющий знак. Для Медичи важен был результат - в самом деле, речь шла о судьбах королевства. Разумеется, если Анна провалит это ответственное задание, королева будет искать иной способ. И найдет его. Но это займёт драгоценное время и потребует дополнительных усилий, которые можно было бы приложить на что-либо иное. Всем было бы лучше, если бы мадемуазель д'Атри добилась успеха. Если она использует весь женский арсенал, которым, несомненно, обладает, то это будет легче, чем может показаться на первый взгляд. И если она поможет в этом деле... Екатерина поставит ей в своём уме большой плюс. Со многими вытекающими последствиями. Королева-мать была требовательна, но всегда справедлива к тем, кто был верен и полезен ей. Что ж... Chi vivra', vedra*.

*Поживем - увидим.

Отредактировано Екатерина Медичи (2013-09-29 19:55:32)